Неожиданные встречи
Из серии рассказов Николая Калифулова
Николай Михайлович Калифулов
© Николай Михайлович Калифулов, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Случайная встреча
Проходя мимо мусорных баков, я случайно увидел своего старого знакомого, и был чрезвычайно удивлен. Мой бывший приятель копался в мусорном баке.
– Сан Саныч, это ты?! – воскликнул я совершенно потрясенный. – Что же с тобой произошло?!
Это был исхудавший, болезненно—усталый человек одетый в лохмотья. Увидев меня, он был несколько смущен от внезапной встречи и даже испуган. Отведя в сторону глаза, он простуженным голосом прохрипел: – Теперь, мое имя Бомж.
Пристально осматривая его, я все больше удивлялся. Вид его был такой, как будто бы его вытащили из мусорной ямы. От него исходил застоявшийся неприятный запах, от которого меня чуть не стошнило. Мой знакомый был в полной растерянности, и лишь крупные капли слез скатывались по его впалым, и давно небритым щекам. Он молчал, опустив голову. И я понял, что он устыдился самого себя.
– «Значит, не все потеряно», – подумал я, а вслух произнес: – Пошли со мной, Сан Саныч.
Я двинулся по направлению к своей автомашине, которая стояла припаркованная совсем недалеко. Оглянувшись, я заметил, что он не сдвинулся с места. Я вернулся и, взяв его за руку, повел к машине, но тут же заметил, что он еле передвигает ноги.
– Что с ногами? – спросил я.
– Михалыч. Это ревматизм, – глуховатым голосом, пробубнил он.
Потихоньку мы дошли до автомобиля.
– Садись, – сказал я ему и открыл заднюю дверцу.
Через минуту мы уже ехали и я, поглядывая на него через зеркало заднего вида, вновь спросил: – Что с тобой произошло?
Я увидел, как лицо его изменилось, словно от зубной боли. Вероятно, ему неприятно было об этом вспоминать.
– Понимаешь, Михалыч, обманули меня, – произнёс он сиплым голосом. – Когда жена умерла, я запил с горя. Ты же знаешь, у меня кроме неё никого не было. На работе были отгулы, а потом прогулы. Ну, кто такого работника будет держать, в наше—то сумасшедшее время?
– Значит, тебя выгнали с завода, – с сочувствием вымолвил я. – А ведь ты был ведущим инженером—электронщиком.
– Был, да сплыл. Месяц пью, неделю работаю и опять месяц пью… Ну, в общем, не помню как, а квартиру я пропил. Приехали какие—то парни, и за долги я подписал им все документы.
– Выходит, не обманули тебя, а ты сам виноват, – заключил я.
– Да, Михалыч. Сам виноват.
– И как ты думаешь дальше жить? – спросил я.
– Всё! Дальше не вижу смысла. Ты видишь, я и так едва ноги волочу, – грустно прохрипел он.
– Сан Саныч, тебе обследоваться надо, затем подлечиться. Глядишь, всё наладится, – сказал я, пытаясь его приободрить, но он словно отрешенный отвернулся, глядя в окошко.
В это время мы подъехали к моему дому.
– Ого! Какие хоромы отстроил, – удивился он, и спросил: – Наверное, дети и внуки с тобой живут?
– Нет, – ответил я. – Дети и внуки живут отдельно, а я с женой здесь обитаю.
– Очень рад за тебя. Ты всегда был практичным человеком, – просипел он.
– Сейчас речь не обо мне. О тебе нужно думать, как на ноги поставить.
Мы вошли в дом…
Спустя два часа мой приятель вышел из ванной комнаты, совершенно преобразившись. На нём отлично сидел мой халат. Я улыбнулся и воскликнул: – Ты не только посвежел, но и помолодел!
Было видно, что вода сделала свое дело и оживила моего приятеля. Комплекс неполноценности исчез. Лицо Сан Саныча сияло. Медленно передвигаясь, он плюхнулся в кресло возле меня. Я с удовлетворением его разглядывал.
– Первый шаг сделан, – сказал я. – Как ты думаешь дальше жить?
– Знаешь, Михалыч, хочется жить. Вода у тебя необыкновенная.
– Вот и прекрасно! Пока поживешь у меня. Подлечим тебя, да и отъесться надо как следует. Глядишь, и мозги заработают, появится стимул к жизни. Из своей одежды я кое—что подобрал. В твоей комнате лежит. Думаю, тебе будет в самый раз.
– Спасибо, Михалыч! Ты прямо из болота меня за уши вытягиваешь.
– Теперь, ступай на кухню. Жена тебя накормит, а затем отсыпайся, набирайся сил. Завтра утром отвезу тебя в частную клинику, – сказал я и Сан Саныч медленной, шаркающей походкой удалился.
Вскоре подошла моя супруга и присела рядом.
– Ну, что там? – осведомился я.
– Ест, смущается, – улыбнулась она и спросила: – Что ты собираешься делать?
– Я помогу ему. Детей у него нет, родственников тоже. Для него супруга была всё, а когда она умерла, то он потерял смысл жизни. Сорвался, и пошло, поехало… Его можно понять, – произнёс я, а сам подумал: «Смогу ли ему помочь, хватит ли терпения. Ведь у самого дел невпроворот, а тут еще одну судьбу надо устраивать. Сколько разных проблем возникнет. Тебе это нужно? И дал себе зарок, что буду последняя сволочь, если не помогу Саньке!».
А между тем до меня доносился мягкий голос супруги: – Вначале я его не узнала. А сейчас на кухне – вспомнила. Это ведь он тогда вступился за меня. Помнишь?..
Жена внимательно смотрела на меня, пытаясь прочитать мои мысли.
– Конечно, помню, – ответил я, припоминая давно минувшие годы.
Это было, когда мы были студентами, что—то ищущие, горячие головы, влюбленные и наполненные оптимизмом. Иногда сбегали с вечерних занятий института на танцы. В один из вечеров на танцплощадке изрядно выпивший парень пригласил мою девушку на танец. Она отказала. Он схватил её за руку и насильно потащил на площадку. Я вступился, но получил сзади бутылкой по голове и потерял сознание. В это время наш знакомый студент Саня заступился за мою девушку и врезал обидчику. Поздно вечером неизвестные парни подкараулили Саню и подрезали. К счастью рана оказалась не смертельной. Саню госпитализировали, и он через некоторое время пошёл на поправку. Виновников судили, а Саня стал нашим хорошим приятелем. С годами, мы реже стали встречаться. Виновата в этом была наша повседневная жизненная суета: стремление сделать карьеру, заработать деньги и забота о детях. В итоге, такая ошеломляющая встреча.
На следующее утро я вошел в комнату приятеля, чтобы разбудить его. Каково было мое удивление, когда я увидел Саню плачущим.
– Что случилось?! – взволнованно спросил я.
– Женушка приснилась и зовет меня к себе, – всхлипывал он.
– Её не вернешь, а сердце рвать не нужно. Давай собирайся, мы едем в клинику. Нас ждут, – сказал я как можно мягче.
Через полчаса мы приехали на место. Нас принял врач, на вид лет пятидесяти седовласый крупный мужчина. Выслушав моего приятеля, он тут же организовал обследование, которое заняло не более двух часов. Результаты были неутешительные. Полный набор хронических заболеваний, с которыми можно бороться. Но обширная злокачественная опухоль ставила в тупик все попытки к излечению.
– Мы всё проверим, – успокаивал врач. – Результаты анализов будут только через пару недель, и тогда будет окончательно ясно, ошибаемся мы или нет.
– Послушай, Юрий Иванович, не юли, говори правду, – потребовал я, невольно повысив голос.
– Скажу как практик, ему осталось жить совсем немного. Организм очень изношен, на этом фоне болезнь будет активно прогрессировать.
Вскоре мы покинули клинику и приехали домой. Мое настроение передалось жене, хотя внешне мы старались быть веселыми. Эта искусственная наигранность, была видна. Саня отвел меня в комнату и сказал: – Михалыч, не нужно меня подбадривать. Я знаю всё. Смерти я не боюсь.
Наступила тягостная пауза. Потом глядя в глаза, он тихо спросил: – Можно, последние дни я поживу у тебя?
Его бледное лицо и большие глаза смотрели на меня с таким выражением надежды, что от волнения у меня комок застрял в горле, и я не мог вымолвить ни слова. У меня невольно навернулись слезы, и я отвёл взгляд. Мне стало жаль этого несчастного человека. Я буркнул что—то невнятное и утвердительно кивнул головой.
– Спасибо тебе за всё, – сказал он и отвернулся.
Не в силах сдержать себя от волнения я стремительно выскочил из комнаты…
Прошло два месяца. Был солнечный летний день, пели птички, и лишь листва деревьев колыхалась от слабого дуновения ветра. Я сидел у могилы моего бывшего приятеля Саньки, юное фото которого глядело на меня с могильной плиты.
Конец ознакомительного фрагмента.
